Очередной переворот в Йемене может стать фатальным для этого государства. В лучшем случае его ждет раскол на Север и Юг, в худшем — затяжная гражданская война.

Единого Йемена уже не существует

В Йемене наступил идеальный шторм. Одна из беднейших стран арабского мира с целым букетом экономических проблем получила еще и политическую нестабильность. Президент страны Абд Раббу Мансур Хади, пришедший к власти в результате «йеменской весны», так и не сумел ее удержать. Провозглашенная им кампания по поиску компромисса и выработке modus vivendi между многочисленными политическими и клановыми силами страны — Национальный диалог — провалилась, как, собственно, и проект федерализации Йемена.

Политические неурядицы сопровождались очередным обострением экономических проблем (в частности, ростом цен на бензин), в итоге ряд северных кланов выступил против президента Хади. В январе столица страны была окончательно захвачена группировкой «Ансарулла», состоящей из исповедующих зейдистскую версию шиизма жителей страны (за пределами Йемена они больше известны как хуситы). Сам глава государства 22 января 2015 года подал в отставку, однако затем это прошение отозвал, бежал из столицы страны Саны в Аден и объявил этот город временным центром Йемена. В свою очередь, хуситы в начале февраля учредили революционный комитет, согласно решению которого власть в стране перешла в руки президентского совета в составе пяти человек. Срок полномочий совета составляет два года, после чего в стране будут установлены «новые принципы государственного устройства». Еще одной силой, определяющей политическую ситуацию в стране и пытающейся захватить власть, является «Аль-Каида на Аравийском полуострове»[5], давно превратившая часть страны в свою базу.

О том, что вообще происходит в Йемене, а также о будущем этой страны в интервью «Эксперту» рассказал арабист, старший преподаватель Национального исследовательского университета — Высшей школы экономики Леонид Исаев.

Парни с Севера

— Кто такие хуситы и как получилось, что они захватили власть в Йемене?

— Это движение зейдитского толка, основанное в 1992 году на Севере Йемена, в провинции Саада. Создателем движения был Хусейн аль-Хуси, от фамилии которого оно и получило название. В 2004 году Хусейн выступил против йеменских властей, объявив их в продажности Соединенным Штатам, за что и был убит в ходе первой войны в Сааде, после чего власть перешла к его родному брату Абдул-Малику аль-Хуси.

Несмотря на смерть основателя движения, хуситы воевали с режимом Али Абдаллы Салеха (глава Йемена с 1990-го по 2012 год. — «Эксперт») вплоть до 2010 года, когда было заключено перемирие. Очередная активизация хуситов произошла в конце прошлого года. Она была связана с провалом программы Всеобщего национального диалога, в частности, работы ее комиссии «по проблеме Саады», а также обусловлена экономическими причинами, прежде всего сокращением государственных субсидий на топливо. На волне начавшихся общественных протестов хуситы в сентябре 2014 года вошли в Сану, после чего лидеры местных исламистов братья аль-Ахмар, представленные партией «Аль-Ислах», а также группировки типа «Братьев-мусульман» и «Ан-Нусры» были вынуждены покинуть страну. А спустя четыре месяца президент Йемена Абд Раббу Мансур Хади был вынужден подписать отречение от власти.

— Как же получилось, что эта небольшая группировка оказалась сильнее йеменской армии и всех суннитских радикальных группировок, которые действовали в Йемене?

— Во-первых, «Ансарулла» (в переводе с арабского — «сподвижники Господа») — не небольшая группа, а мощное движение, численность которого достигает 700 тысяч человек, причем вооруженных до зубов.

Во-вторых, в Йемене армии как таковой нет и никогда не было, по крайней мере в нашем понимании этого слова. Йеменская армия — это набор военизированных структур, находящихся в подчинении тех или иных племен. Применительно к этой стране вообще можно говорить лишь об ополчениях, каковых там несметное множество. Что неудивительно, если вспомнить, что в Йемене на 25 миллионов населения приходится 60 миллионов стволов, и хождение оружия там полностью свободное. Причем речь не только об автоматах, но и о гранатометах, а в некоторых случаях и о боевой технике. Так что вся страна — это огромное ополчение.

В-третьих, хуситам удалось сыграть на волне противоречий, обострившихся в начале 2014 года, и найти весьма неожиданных союзников. В частности, войти в альянс со «Всеобщим национальным конгрессом», который возглавляет их бывший враг Салех. И на пару с Салехом они установили контроль практически над всем северным Йеменом, в том числе над крайне важной для йеменской экономики провинцией Ходейда, которую смело можно назвать торговыми воротами страны, — здесь расположен крупнейший на сегодняшний день морской порт Йемена. В проблемных провинциях типа Таиз и Ибб у хуситов есть сложности, однако там помогает Салех со своими контактами и ресурсами — не случайно на днях бывший президент ездил в провинцию Таиз и выступал там перед местной молодежью, дабы обеспечить лояльность местного населения. Еще одна проблемная точка — провинция Мариб, где идут боевые действия между хуситскими ополчениями и «Аль-Каидой»[6]. Что касается Юга, то там, конечно, влияние хуситов минимально.

И наконец, в-четвертых, им на руку сыграло то, что после ухода Салеха в конце 2011-го — начале 2012 годов у руля Всеобщего национального диалога стояли исламисты в лице братьев аль-Ахмар и их союзников, которые фактически были правой рукой президента Хади. И они вели этот диалог таким образом, что не только дискредитировали его, но и настроили против себя все политические силы страны. Плюс на все это наложилась тяжелая экономическая ситуация, а также провал идеи сделать из Йемена федерацию. Предложенная братьями аль-Ахмар и президентом Хади нарезка округов будущей федерации оказалась настолько неудачной, что настроила против них как северян, так и южан. Власть оказалась в полном одиночестве, и хуситам на пару с Салехом было не так уж и сложно ее сместить.

Право на жизнь без возможностей для развития

— А сам бывший президент Салех получил что-то с этого союза?